Ежик⇓ сказал:надо заметить,что эта находка ,событие,сравнимое с открытием новой планеты,или неизвестного науке животного.
И не говорите, аж самому страшно 
===============================================================================
«ЗА ЗАЩИТУ КРЫМА»
Вероятно, история не знает войн, в которых не было наград. Гражданская война не стала исключением. Одной из них, притом, с весьма непонятной и запутанной историей, стал знак на головные уборы «За защиту Крыма».
Гражданская война стала одной из наиболее трагичных страниц истории России. Взбудораженные политическими авантюристами массы, в течение почти четырех лет беспощадно истребляли друг друга. До настоящего времени еще доносятся отзвуки той бессмысленной и кровопролитной бойни, в которую был вовлечен некогда единый народ.
К началу первой мировой знаки на головные уборы «За отличие», с более чем столетней историей, прочно входили в систему коллективных наград русской императорской армии. Первым, заслужившим такой знак, стал 20-й егерский полк. 4 декабря 1812 г. управляющий Военным министерством князь А.И.Горчаков сообщал в Комиссариатский департамент, ведавший вещевым и денежным довольствием армии: «…Отличившемуся во время настоящей войны мужеством и храбростию 20-му егерскому полку е.и. вел-во, в изъявление особенного монаршьего благоволения, высочайше повелеть соизволил дать на кивера как офицерам, так и нижним чинам бляхи с надписью «За храбрость». Первый образец «бляхи», как назван знак в документе, был изготовлен и представлен императору. Александр I изменил надпись – вместо «За храбрость» появилось «За отличие» - и, кроме того потребовал изменить шрифт и внес некоторые другие поправки.
Лишь в конце 1813 г. знаки на кивера были окончательно утверждены. 20-й егерский полк, представленный к награде еще в конце 1812 г., фактически получил право на нее лишь приказом от 13 апреля 1813 г., когда было произведено самое массовое за всю историю войны с Наполеоном награждение, связанное с изгнанием захватчиков из пределов России. Знак представлял изготовленный из листовой меди небольшой щиток с надписью «За отличие».
Внешний облик знаков, которые получили 15 сентября 1813г. Ахтырский, Белорусский, Александрийский и Мариупольский гусарские полки имел несколько иной вид. Но именно их облик, в виде металлической ленты, лег в основу последующих образцов.
Со временем система пожалования наградных знаков систематизировалась и становилась более стройной. Выработалась устойчивая практика награждения, в которой знаки «За отличие» выделяла особенность, которая делавшая их весьма привлекательными - они не являлись табельными предметами снаряжения или обмундирования, как, например, знамена, трубы, золотые офицерские петлицы.
В период братоубийственной Гражданской войны некоторые из лидеров Белого движения считали кощунственным награждать за войну против собственного народа. Но, будучи высокоморальным по своей сути, такое положение дел не лучшим образом влияло на боевой дух и состояние войск. В тоже время в этой войне «…порой и мужества и храбрости нужно было проявить больше, чем на поле сражения войны внешней».
«В армиях генерала Деникина, - писал в своих воспоминаниях П.Н.Врангель, - боевые подвиги награждались исключительно чинами. При беспрерывных боях многие получали в течение двух лет несколько чинов и в штаб-офицеры и даже в генералы попадали совсем юноши. Являясь по своему чину кандидатами на высшие должности командиров частей и высших соединений, они не обладали ни достаточной зрелостью, ни должным опытом. Необходимо было, кроме чинов, ввести в армии другой вид боевых отличий».
В тоже время, традиция вручения специально установленных знаков за отличие, которые жаловались всем участникам боев, сохранилась. Тем более, что бои и походы, лишения в которых испытывались сила духа и степень преданности белому делу, требовали хоть какого-то морального удовлетворения, признания. В качестве примера можно привести Знак 1-го Кубанского (Ледяного) похода, учрежденный приказом № 499 от 21 сентября 1918 г., один из первых среди наград Белого движения.
Каждый новый поход, боевой рейд, те или иные боевые действия рождали новые награды. Они, как правило, не были признанием конкретного подвига, а выдавались всем участникам операции. В тоже время награждения периода войны гражданской уже не были столь массовыми, как во время мировой. «В прошлую войну за захват 15 орудий нас бы засыпали орденами. Но в 1919 году можно было без особых усилий забирать пушки, не говоря уже про пулеметы – они в счет не шли… Не те времена были, не тот противник, да и сама война была не та», - считал офицер Нижегородского драгунского полка А.Столыпин.
Среди наград белого движения была единственная, унаследовавшая традицию лент на головные уборы – знак «За защиту Крыма».
Его история имеет столь же много неясностей и несоответствий, как и его судьба.
К концу 1919 г. поражение Добровольческой армии под Орлом привело к началу отхода по всем операционным линиям. 3-й армейский корпус генерала Я.А.Слащева вместе с приданными ему Донской (конной) бригадой Морозова, Терской (конной) бригадой 1-м стрелковым Кавказским и Славянским полками действовал против анархо-коммунистических формирований Нестора Махно в районе Екатеринослава.
26 декабря 1919 г. командир корпуса получил приказ генерала А.И.Деникина на отход в Крым и принятии на себя обороны Северной Таврии и Крыма. К его исполнению, генерал Слащев, «…еще совсем молодой генерал, человек позы, неглубокий, с большим честолюбием и густым налетом авантюризма…», отнесся со всей ответственностью, считая для себя защиту Крыма «…вопросом не только долга, но и чести».
Фактически, 3-й армейский корпус бросался на произвол судьбы и должен был приняв на себя основной удар красных, обеспечить прикрытие отходившим по двум направлениям: на Кавказ и Новороссию войскам белой армии. По мнению Я.А.Слащева, в сложившейся ситуации «…Командование видимо смотрело на Крым как на приговоренную к сдаче территорию, рассчитывая задержать натиск красных на Дону или где-нибудь в его районе и около Буга с тем, что бы оттуда вновь перейти в наступление, действуя по внешним операционным линиям и одним своим движением заставляя красных бросить осаду Крыма или очистить его, если они его займут. Руководствуясь, очевидно этим, Деникин и назначил на Крым столь ничтожные силы…». Не смотря на всю сложность поставленной перед ним задачи, генерал Слащев принял решение вопреки требованиям Ставки отказаться от обороны 400-верстного фронта в Северной Таврии и отойти к Крыму на который нацелила свой удар 13-я армия красных под командованием А.И.Геккера (с 18 апреля 1920 г. – И.Х.Пауки).
К 21 января 1920 г. войска 3-го армейского корпуса были заблокированы в Крыму. Будучи опытным военачальником, Я.А.Слащев не стал строить оборону по принципу стойкого удерживания позиций, а взял за основу для принятия решения на оборону то, что «…с лета 1919 года Красная Армия сделала большие успехи в смысле военной подготовки и организованности , но я знал так же , что она в данное время победоносно шла вперед, не встречая сопротивления со стороны белых. Такое положение всегда создает среди наступающей армии некоторую беспечность. Эту беспечность я и решил использовать».
Главным элементом противодействия наступающим были организованные и согласованные по времени и направлениям контрудары пехоты, с опорой на инженерные заграждения и скурпулезно продуманный огонь артиллерии и пулеметов.
Уже 23 января Виленский полк, проведя серию таких контратак, измотал противника и вынудил его несколько дней подряд оставаться в продуваемой ветром степи в сильные морозы, доходившие в эти дни до -16. Белые же, постоянно возвращались на оборудованные позиции, с которых продолжали наносить удары. Подобная тактика, позволявшая красным трижды врываться в Крым, «…вызывала возмущение у крымской «общественности» и тыловиков, сидевших, как на иголках. Их жутко нервировало, что красные то и дело оказываются в Крыму».
Основное сражение за Крым разыгралось в марте 1920 года в боях под Юшунью. Бой начался по всему фронту. Наступлением красных руководил Павлов, в распоряжении которого были 46-я и Эстонская стрелковые дивизии и 8-я кавалерийская дивизия. В действиях противника «…чувствовалось умелое руководство – красные дрались, как регулярная армия». Ситуация усугублялась еще и тем, что 11 марта, в разгар боев, оставил свои позиции отряд капитана Орлова, оголив и дезорганизовав тыл корпуса. Не смотря на это, красные были остановлены. Действия генерала Слащева не только спасли Крым, они позволили в апреле эвакуировать на полуостров войска генерала А.И.Деникина, попавшие в тяжелое поражение в Новороссийске, состояние которых «…было поистине ужасно: это была не армия, а банда.Туда же были переброшены войска из Одессы.
Удержав Крым, белые безупречно и с минимальными потерями провели десантную операцию в Азовском море у с.Кирилловка, и в труднейших боях нанесли окончательное поражение 13-й армии красных. Иногда в исследованиях этого периода приводится утверждение, что за успешные действия по обороне Крыма А.И.Деникин в феврале 1920 г. переименовал 3-й армейский корпус в «Крымский». Это весьма спорно, так как, вероятнее всего, не носило намерения подчеркнуть заслуги соединения, а указывало на его оперативное направление. Косвенно это подтверждает и сам А.И.Деникин: «…Армия, ставшая под непосредственное мое командование, сведена была в три корпуса (крымский, добровольческий, донской)…».
Во время этих боев, после того, как 3-м армейским корпусом был взят Большой Токмак, генералом Я.А.Слащевым был впервые поставлен перед П.Врангелем вопрос о моральной компенсации личному составу подчиненных ему частей. Это было, по мнению Слащева, актуально и своевременно, так как удержав Крым, его войска не только нанесли поражение частям Красной Армии, но и нарушили стратегические планы Советской России. Намерения последней были изложены в телеграмме В.И.Ленина И.В.Сталину от 17 марта 1920 г.: «Для нас необходимо максимально ускорить овладение Крымом, чтоб иметь вполне свободные руки, ибо гражданская война в Германии может заставить нас двинуться на Запад на помощь коммунистам».
Понимая значение содеянного войсками, совершившими казалось невозможное, Я.Слащев искал возможность истребовать моральную компенсацию для личного состава частей корпуса и хотел лично оговорить проблему награждения подчиненных. К вопросу морального поощрения подчиненных генерал относился весьма трепетно. По воспоминаниям его сослуживца и близкого товарища генерала П.И.Аверьянова «… Производство в чины и награждение орденами за гражданскую войну Слащов считал лишними, ненужными, даже вредными, создающими «вундеркиндов», развращающими Добрармию и понижающими значение и чина и награды. Но установление знака в память того или иного периода борьбы, ознаменованной самопожертвованием и героическими подвигами и трудами войск, знака выдаваемого при этом всем действительным участникам борьбы в этот период, Слащов признавал очень полезным для воспитания войск, поддержания в них духа и создания традиций». Кстати, именно П.И.Аверьянов впервые приводит описание слащевского варианта награды.
Поэтому, как только «…кончился период самостоятельной обороны Крыма войсками одного лишь слащовского отряда, Слащев просил генерала Врангеля установить знак в виде небольшого восьмиконечного православного креста на ленточке русских национальных цветов (для ношения на груди, как носились медали), и наградить этим знаком всех чинов (и офицеров, и солдат) слащовского отряда, не допустившего превосходным силам большевиков овладеть Крымом». Разговор «…довольно оригинальный», состоялся между Слащевым и Врангелем в Мелитополе, во время прибытия туда последнего.
«Я заговорил с ним о боевых наградах чинов моего корпуса. Этот разговор он прервал словами: «Ну, что говорить о наградах! Ведь у вас потери ничтожны; вот у 1-го и 3-го корпусов большие потери, а о вашем корпусе и говорить не приходится».
Как видно, Врангель с крайней антипатией отнесся к перспективе учреждения новой награды, «… не постеснявшись высказать Слащеву, что, по его, Врангеля, мнению нет оснований для такой награды, так как «отряд боев почти не вел, потери нес незначительные, он больше сидит на позиции». Действительно, потери 2-го корпуса генерала Слащева были минимальными по сравнению с объемом проделанной им боевой работы. Они составляли 40 убитых и раненых офицеров и нижних чинов.
«… Конечно, такое мнение генерала Врангеля было явно пристрастным и совершенно не соответствовавшим действительности: … в эпоху обороны Крыма Слащевым соотношение сил обеих сторон было в значительно большей степени не в пользу, нежели в эпоху обороны Крыма генералом Врангелем. Наконец, и самый «критериум» для оценки степени боевого успеха, выдвинутый Врангелем, а именно: «количество потерь», совершенно неверен, не говоря уже и о том, что и самые потери не были такими ничтожными, т.к. бывали дни, когда из строя выбывало по 20 и более офицеров». Я.А.Слащев добавляет, что он все-таки попытался объяснить П.Врангелю прописную истину, согласно которой, наличие потерь не может быть мерилом военных заслуг, скорее их отсутствие – это достоинство полководца. «…Но ответ на мой вопрос повис в воздухе. Ни одна из частей моего корпуса наград не получила». Привыкший беречь каждого из своих бойцов, генерал Слащев, не разделял убеждение Врангеля, что «…потери есть доказательство доблестного и заслуживающего награды боя».
Необходимо отметить, что к этому времени взаимоотношения между Слащевым и Врангелем стали совершенно негативными. Корпусной командир откровенно критиковал своего начальника его за бездарное руководство войсками, отсутствие тактического мышления и, как следствие, невероятно большие потери. Главнокомандующий, вначале сквозь пальцы смотревший на все «военные чудачества» Слащева и сказавший как-то по этому поводу: «…Какое вам дело? Если он даже воткнет павлинье перо себе в задницу, но будет продолжать так же хорошо драться, это безразлично».
В свою очередь, в апреле 1920 г. П.Н.Врангель переименовал 3-й армейский корпус во 2-й и его наименование «Крымский» незаметно, но постепенно, стерлось из употребления.
Ближе к истине будет полагать, что подобные действия вызваны не критикой его действий со стороны Я.А.Слащева и полным неприятием Врангелем своего предшественника – генерала А.И.Деникина, а сложившейся стратегической обстановкой, настоятельно требовавшей переформирования сил. Ведь точно также с этого времени исчезло и наименование «Добровольческая армия», которое к тому времени из обозначения системы комплектации, стало именем нарицательным.
В течение весны 1920 г. с целью укрепления дисциплины в частях Добровольческая армия была переименована в Русскую.
К середине июля 1920 г. белым, не смотря на противоречия, принявшим план Слащева, удалось остановить прорыв красной кавалерии Жлобы, нанеся последнему серьезное поражение, граничащее с полным разгромом . Генерал Слащев вновь и вновь настойчиво просит у главнокомандующего введения для его солдат особой награды. 5 апреля 1920г. он отправляет Петру Николаевичу Врангелю письмо, в котором просит наградить корпус «…особым крестом за защиту Крыма…»
"Милостливый государь, Петр Николаевич!
Посылаю Вам ряд бумаг, которые прошу для пользы дела утвердить теперь же, в особенности – рапорт о кресте. Не откажите приказать и сообщить мне Ваше заключение по моему вчерашнему рапорту и личному докладу Вам. Узнал, что у Вас была делегация союзников, очень прошу Вашей ориентировки по этому вопросу.
Все донесения указывают, что противник опять покушается на нас и густо идет от Мелитополя и Каховки (Днепр). Еду в Перекоп и устрою ему неприятность. Вас прошу оказать мне нравственную поддержку исполнением моих просьб.
Глубоко уважающий Вас и всегда исполняющий Ваш приказ. Я.Слащев"
Он настаивает и ведет речь именно о персональной награде и ни в коей мере не поднимает вопрос о награждении коллективном, учитывая различный вклад частей корпуса в победе над красными. Не могло быть и речи о награждении иррегулярной кавалерии, прославившейся в большей степени грабежами, чем лихими атаками.Однако никакая нравственная поддержка человеку, в котором Врангель видел своего конкурента не только на фронте, но и, учитывая, его постоянно растущий авторитет, возможного политического оппонента, не была оказана. Несколько переменив свое отношение к рапорту Слащева, главнокомандующий «… наградил его отряд жестяными знаками на головной убор с надписью «За защиту Крыма».Комментарий по этому поводу в воспоминаниях Я.А.Слащева носит явный оттенок неприкрытой обиды и досады: «…Ничего исполнено не было, а дана была бляха на шапку (вроде как у городовых в старое время)».
В этой фразе сосредоточено все отношение гвардейского офицера к новому знаку отличия. Прежде всего, сравнение с элементом униформы полицейского, что само по себе было крайне оскорбительным для армейского офицера. Весьма грубо обозначено место ее ношения - «шапка», а не головные уборы… Конечно, будучи профессиональным военным и имея значительный боевой опыт, генерал Слащев ценил награды. Но он не мог не чувствовать себя и своих людей оскорбленными, тем более, что «… царские награды были изготовлены более или менее изящно, а врангелевские, по описанию Аверьянова, были, по-видимому, вырезаны тупыми ножницами крайне небрежно из ржавой жести, причем надпись на этих значках была выцарапана гвоздем». И буквально следующие фразы подчеркивают, кого оскорбил Врангель, чью доблесть он так незначительно оценил.
«…На фронте опять обстановка становилась тревожной, но Крымский корпус вторично исполнил свой долг, хотя и насчитывал всего около 3000 человек. Апрельская атака красных по всему фронту кончилась нашей победой: видя тяжелое положение атаковали мы сами.Взяты были даже позиции противника.Доблесть войска спасла все».
Соответственным было и личное отношение генерала Слащева к новому знаку отличия. «…В такой награде Слащов не без оснований усмотрел намерение со стороны Врангеля унизить и оскорбить его, Слащева, а также и «только сидевшие на позиции» войска слащевского отряда. Поэтому в своем приказе по отряду Слащев не приказал носить на головных уборах эти знаки, а лишь «разрешил желающим носить эти знаки на головном уборе», но никто в отряде этим разрешением не воспользовался».
4 августа 1920 г. по приказу П.Врангеля , сдав должность командира 2-го корпуса генералу Витковскому, Я.И. Слащев прибыл в Севастополь. В этот же день им был подан рапорт с требованием суда над собой и своим штабом по поводу операции под Каховкой и восстановлением справедливости. В рапорте вновь был поднят вопрос о наградах: «…десантная операция не дала Вашей благодарности солдатам, а 1-й корпус ее получил;…награды частям были отклонены, а 1-й корпус их получил… Не есть ли это удар по самолюбию всего корпуса?».
Действительно, следующее разногласие между двумя лидерами по поводу награждения войск особым знаком, «несогласие во взглядах», как назвал его генерал П.И.Аверьянов, случилось после очередного ходатайствования о таковом генералом Слащевым после удачного десанта на Азовском море 5-8 июня 1920г. и взятии Мелитополя.
«… Генерал Врангель отклонил это ходатайство опять-таки по причине, что «при десанте войска не понесли никаких потерь, т.е. был не десант, а простая высадка с судов на берег», на что Слащов «почтительно» доложил Врангелю, что «отсутствие потерь свидетельствует только об искусстве руководившего войсками начальника». Действительно, отряд, командуемый Слащевым, при выполнении самой высадки на побережье имел ничтожные потери (1 солдата придавило пароходом к болиндеру, 1 офицер был убит, несколько человек ранены или получили повреждения), но это отсутствие потерь было следствием прежде всего искусства самого Слащева и непоколебимой ничем веры в своего начальника и выдержки командуемых им войск».
Понимая влияние генерала Слащева в армии, П.Н.Врангель не стал обострять свои отношения с ним,и даже приблизил к себе, предварительно обласкав.
Приказ Главнокомандующего Русской Армией
г.Севастополь
6/19 августа 1920г.
В настоящей братоубийственной войне среди позора и ужаса измены, среди трусости и корыстолюбия особенно дороги должны быть для каждого русского человека имена честных и стойких русских людей , которые отдали жизнь за здоровье и счастье Родины.
Среди таких имен займет почетное место в истории освобождения России от красного ига – имя генерала Слащова.
С горстью героев он отстоял последнюю пядь русской земли – Крым, дав возможность оправиться русским орлам для продолжения борьбы за счастье Родины.
России отдал генерал Слащов свои силы и здоровье и ныне вынужден на время отойти на покой.
Я верю, что, оправившись, генерал Слащов вновь поведет войска к победе; дабы связать навеки имя генерала Слащова со славной страницей настоящей великой борьбы, - дорогому сердцу русских воинов генералу Слащову именоваться впредь – Слащов – Крымский.
Главнокомандующий генерал Врангель
Генерал Я.А.Слащев стал вторым после генерал-аншефа, князя Василия Михайловича Долгорукова обладателем подобного титула. (В.М.Долгорукий получил его в 1772 г.) Спустя буквально несколько дней постановлением Ялтинской городской думы от 10 сентября 1920г. генералу Слащеву был преподнесено звание «Почетного гражданина города Ялты» с размещением в городском управлении его портрета.
Однако выписка из протокола заседания Ялтинской городской думы от 10 сентября 1920 г. №5789 содержала в себе ряд неточностей. Действительно, Приказом №167 от 11 июля 1920 г. по Вооруженным Силам Юга России генерал Слащев был награжден орденом Св. Николая Чудотворца, недавно утвержденным Врангелем, но о том, что «…в воздаяние его заслуг Главнокомандующий …» наградил его «…чином», не могло быть никакой речи.
Об обещанной Врангелем награде нет информации в известной работе П.В.Пашкова «Ордена и знаки отличия Гражданской войны 1917-1920 годов». Некоторую весьма интересную информацию содержит статья А.Кручинина «К истории награды «За защиту Крыма», опубликованная в материалах VII Всероссийской нумизматической конференции, проходившей в 1999 г. в г.Ярославле.
Единственными свидетельствами о «Знаке за защиту Крыма» являются статьи белогвардейской прессы, издававшейся на юге России. В мелитопольской газете «Голос» был опубликован репортаж о приезде П.Н.Врангеля в Мелитополь, в котором говорилось, как выйдя из поезда, приняв рапорт генерала Слащева и поздоровавшись с караулом, он поздравил солдат с наградой, объявив что корпус получит ленты на головные уборы с надписью «За защиту Крыма». Действительно, в июне 1920 г. главнокомандующий прибыл в только что отбитый у красных Мелитополь и , «…восторженно встреченный толпами населения, высыпавшего на улицы», очевидно, не мог не выразить свою благодарность командиру корпуса и его войскам.
Точно так же и во время одной из поездок Слащева с фронта в Севастополь генерал Врангель объявил его конвою, что производит их командира «…в ознаменование заслуг славных войск, отстоявших последнюю пядь родной земли» в генерал-лейтенанты, а его начальника штаба в генерал-майоры. Ни один из источников не подтверждает фактов вручения этих наград - это позволило некоторым историкам усомниться в том, что они вообще когда либо были изготовлены и розданы по частям.
Большинство историков считает, что главнокомандующий, говоря о награждении корпуса знаком «За защиту Крыма», имел ввиду награждение им в некоторой перспективе. В тоже время существует хотя бы одно подтверждение о награждении этим знаком непосредственно из воинской части. В воспоминаниях бывшего полковника 1-го уланского полка (позднее 7-го кавалерийского полка), председателя общества бывших галлиполийцев в Калифорниии, Ивана Ивановича Рубцова «опубликованных в журнале «Первопроходник» (№№ 6,7 апрель 1972г.) говорится о том , что после того , как «…Упорная оборона Крыма малочисленными частями войск генерала Слащева закончилась. Все части , участвовавшие в обороне Крыма были награждены надписями еа головные уборы: «За оборону Крыма».
Текст на знаке имеет разночтения. В трех статьях разных газет содержатся не только разные варианты надписи на знаке отличия («1919 За защиту Крыма 1920» , «1919 За оборону Крыма 1920»), но даже существуют разногласия по вопросу о том, какие части этим знаком были награждены. Все же можно предположить, что вручение знаков имело место. Возможно, что некоторое число этих лент изготавливалось имевшими право на их ношение кустарным способом по индивидуальным заказам. Учитывая престижность службы в Крымском корпусе генерала Слащева, их обладатели стремились показать причастность к корпусу и его славным боевым страницам. Бесспорно, отстаивая право подчиненного ему корпуса на особую награду, генерал Слащев отстаивал прежде всего интересы своих солдат и офицеров, в практически безвыходном положении совершивших невозможное. Для него, прошедшего мировую войну, неоднократно награжденного, было крайне важно, что бы его войска собранные из «…бесчисленного количества обрывков войсковых частей…», превратились в спаянный боевой коллектив. Лично Слащев никогда не скупился на поощрения для тех кто добросовестно выполнял воинский долг. Так весь офицерский состав дивизиона Ингерманландских гусар ротмистра Яновского, взявший конной атакой в конце 1919г. Перекопский вал, был произведен им в следующий чин.
Лента на головной убор в большей степени унижала их, чем поощряла. Однако интриги, личные противоречия между двумя высшими командирами Белой армии привели в конечном итоге к дальнейшему расколу и увольнению генерала Я.А.Слащева-Крымского с военной службы без права ношения мундира. Наиболее вероятно, учреждению знака способствовало не стремление генерала Врангеля воздать должное заслугам Крымскому корпусу, а желание показать незначительность таковых. Ведь нельзя сказать, что П.Н.Врангель не знал цену наградам. Согласно его слов, «…Боевые награды во все времена и у всех народов являются одним из стимулов побуждающих воинов к подвигам. Нельзя было отрицать значения боевых наград и в той борьбе, которая велась во имя идеи, в основу которой легли высшие человеческие побуждения».
Учреждая знак, барон Врангель с одной стороны, как взявший на себя миссию возрождения Российской армии, стремился «…сохранить всю прежнюю символику и униформу с минимальными добавлениями того нового, что появлялось в период борьбы с большевиками…», с другой стороны устранял своего соперника в лице честолюбивого генерала Слащева. Справедливости ради, нужно признать, что в дальнейшем генерал-лейтенант Врангель действительно ввел в практику награждений, согласно традиций императорской армии, коллективные награды, но они уже не носили столь «несбыточный» вид, как знак «За защиту Крыма» и были более осмысленными. Так, Александровское пехотное училище возрожденной на Юге России было награждено за десантную операцию на Тамани серебряными трубами с Николаевскими лентами.
Очевидно, что для П.Врангеля «…учреждение особой награды для частей 3-го армейского корпуса за успешные действия при обороне Крыма стало продолжением традиций императорской армии».
Создавая новую Русскую Армию главнокомандующий подчеркивал не столько отрицание награждения старыми боевыми наградами участников белого движения, сколько к его вождям,прежде всего генералу Деникину и адмиралу Колчаку. Не случайно на закате гражданской войны он публикует приказ, в котором помимо всего прочего говорится: «Знаки ордена св.Великомученика и Победоносца Георгия, пожалованные адмиралом Колчаком за отличия, оказанные в Гражданской войне – не носите в Русской Армии…».
Знак «За защиту Крыма» не был и не мог стать в один ряд с другими наградами Белого движения. Тем более что пришедшие вместе бароном Врангелем военачальники, едва оправившись от нанесенных им Красной армией поражений «…были награждены чинами, орденами и титулами».
Согласно списочного состава частей Крымского корпуса , право на ношение знака получали:
- 49-й пехотный Брестский полк;
- 50-й пехотный Белостокский полк;
- 51-й пехотный Литовский полк;
- 52-й пехотный Виленский полк;
- 133-й пехотный Симферопольский полк;
- 134-й пехотный Феодосийский полк;
- 135-й пехотный Керчь-Еникальский полк;
- 136-й пехотный Таганрогский полк;
- 1-й конный туземный полк;
- 2-й конный туземный полк;
- 8-й кавалерийский полк;
- батареи 13-й и 34-й артиллерийских бригад;
- отдельная инженерная рота.
Нужно учитывать, что список этот весьма приблизителен, так как в условиях Гражданской войны состав соединений постоянно менялся, а постоянной штатной структуры их попросту не существовало. В 1920 году большинство частей защищавших Крым зимой 1919-1920 годов были переформированы и оказалось , что подобным знаком можно было наградить только два полка, которые уже имели подобные награды. Из семи полков регулярной кавалерии «знаком отличия на головной убор» были отмечены пять. Ситуация складывалась весьма странная: даже если бы награждение ленточками с надписью «За защиту Крыма» состоялось, их просто некуда было надеть. Если легендарная награда и существовала, то она не получила широкого распространения….
Судьба знака «За защиту Крыма», на которой сказались разногласия между генерал-лейтенантом Врангелем и Я.Слащевым, вылившиеся впоследствии в открытую вражду между двумя яркими лидерами, наглядно свидетельствует перипетии внутренней борьбы Белого движения, которые так и не были преодолены и в конечном итоге привели к его поражению.
Когда вся грязь народного суда Моей душе и сердцу докучала
Я посылал всех с гордостью туда,
Где наша жизнь взяла свое начало!С.А.Есенин
